Далила спустилась с небес. Её почему-то звали именно так, но она старалась об этом не думать.
Она шла по городу, и город её пугал теменью улиц и несосредоточенностью попутных лиц.
Далила смотрела на них, заглядывала в глаза, ждала мимолётной теплоты или улыбки, или настороженности, или опаски… Но нет – прохожие глядели на неё так же пренебрегающе-пусто, как на своих подружек в мини-юбках и дорожных проституток, что частенько случалось одним и тем же.
Её не пугала их распущенность, её пугала легкость такой распущенности, и странное ощущение, что тут так и надо.
В подворотне к ней подошёл какой-то усталый странник, чьего лица было трудно разглядеть из-за темноты, и, обдав смесью печального аромата никотина и радостного – спирта, хриплым голосом спросил:
- Закурить не найдётся?
Далила так растерялась, что не знала, что ответить, просто подняла глаза и попыталась своим взглядом успокоить странного человека.
Он лишь хмыкнул:
- Ты, что ли? Прости, не признал. Чего ж тут торчишь, народ по таким местам не шляется! Шла бы на шоссе!
- Э-э-э… а… - Рот Далилы чуть приоткрылся. Он всё не могла понять, о чём говорит этот бродяга.
Тот криво усмехнулся, насколько это можно было различить в холодном мраке. По мере того, как глаза Далилы привыкали к темноте, она могла различить огромное скуластое лицо с глубоким шрамом во всё лицо, чуть вспоровшим один глаз.
- Молчание – знак согласия… Пошли, цыпа! Я сегодня (жуткая ухмылка) добрый!
И он… схватил её за руку, сильно, очень сильно, хорошо, что она не чувствовала боли, и потащил куда-то. Она уже полностью впала в прострацию, и даже не сопротивлялась. Он! Схватил! Её! За руку! Своей лапищей! Следы останутся… Нет, такого попросту не может быть, потому что так не бывает.
Этот детина протащил её по тёмному вонючему переулку и вытащил на площадь.
О, что тут творилось! Впереди играло огнями большое сооружение с надписью "Кинотеатр". Возле киосков выстроились очереди из молодых, бедно одетых пьяных людей. Повернув голову, Далила чуть не вскрикнула. В каких-то пяти метрах от неё, полулежа на лавке, при всех целовалась взасос какая-то парочка, вытянув назад руки, в которых было зажато по бутылке пива. На этикетках было написано "С новым автомобилем в новую жизнь", и нарисованы какие-то красивые картинки. На лавке было грязно и пыльно, валялась земля, которую заносили кроссовками эти господа. Далила поспешно отвела взгляд, но уже никогда не смогла бы стереть из памяти потёртую куртку девушки с надписью "Charstain Deor".
Тут этот субъект развернул её к себе, встряхнул за плечи и придирчиво, досконально до мурашек по коже, оглядел с ног до головы.
- А чё это ты так вырядилась, как дура в телевизоре? Вот это шо болтается? – Он показал на низ белого савана, спускавшегося до земли, а точнее, до грязного захоженного асфальта, и, к великому ужасу Далилы, резким движением руки оторвал так, что теперь длина одеяния достигала едва ли до половины колена.
- Вот так! – И он опять ухмыльнулся. – И рукавчики тоже… - Он - хрясь! – отодрал один рукав, потом посмотрел на Далилу наклонив голову, с видом художника, наносящего последние штрихи на пейзаж, и, вынув из тугого кармана фирменных джинсов какой-то старый, изъеденный грязью и молью шарфик, и повязал на её голое плечо.
Далила вспыхнула, ей впервые в жизни захотелось забыть про своё небесное предназначение и закричать на всю площадь: " Ты что же, идиот, делаешь???!!! Как у меня теперь крылья расти будут?!"
Тем временем он в последний раз окинул её взглядом художника и вздохнул:
- А накрасилась-то, накрасилась… Я прям и не признал. Эй, ты чё такая хмурая, залетела, что ль?
Далила не знала, что он имел в виду, но на всякий случай пробормотала, разлепив губы:
- Н-нет…
- Ну вот и хорошо… Берегись давай… А то ты ж меня знаешь, - и видно было, что он не шутит. - Ну иди, иди.
Этот тип подтолкнул её в спину – брр! – и ушёл развалистой походкой, по пути вытащив сигареты.
Оставшись одна, Далила огляделась. Ну кого тут можно исправить, образумить, наставить на путь истинный? (Не смотри в ту сторону, не смотри!!!) Да ещё в таком одеянии… И что теперь делать? Куда идти?..
Она развернулась подальше от того страшного зрелища и пошла вперёд, к дороге, где мелькали фарами, оставляя неправдоподобные ленты, ночные машины, с лихвой искупавшие своё малое количество огромной скоростью.
Чёрный джип резко притормозил у обочины, рядом с ней, из него высунулся молодой человек лет тридцати, с весьма приятным интеллигентным лицом. У него были красивые тёмные волосы, зелёные глаза и, что самое главное, лучезарная улыбка, первая, которая встретилась Далиле за этот день. Ей показалось, что уж хотя бы ему-то она сможет поведать Свет и Добро.
Он подмигнул её и спросил:
- Почём берёшь, принцесса?
"Может, это какой-то код", - подумала Далила и ляпнула:
- Триста. – Потом помолчала и добавила: - Пятьдесят.
- А-атлично! – почему-то очень обрадовался молодой человек. – Садись! – И он открыл ей дверцу с другой стороны. – Вообще-то я вашу сестру обычно на заднее, но уж тебя…
Далила осторожно села в машину. Салон был весь обит тёмно-шоколадной кожей дорогой выделки, а приборы для вождения занимали почти всё пространство перед двумя сиденьями.
Молодой человек нажал какую-то кнопку, со всех сторон в машине зазвучала музыка:
Далилу чуть замутило от этого голоска, но несильно.
Он заглянула в глаза водителю, который уже вовсю гнал машину по пустоватым городским магистралям.
Тот громко хмыкнул и включил музыку погромче.
- Вы верите в Бога? – мягким голосом спросила она.
Он пожал плечами в дорогой куртке:
- А кто его знает… Может, и верю.
- А почему?
Он отпустил руль одной рукой и теперь вёл только левой.
- А потому что так поживёшь, посмотришь, и чушь это всё такая, сил нету… А когда мимо тебя пару раз промахнутся - так вот и задумаешься…
Далила хотела задать следующий вопрос, но тут у неё по коже пробежала оторопь. Она опустила глаза и увидела красивую руку на своём колене. Рука устрашающе медленно двигалась вверх.
Она поняла не всё, но главное она поняла…
- Не надо… - пробормотала она. Водитель повернул к ней голову и холодно усмехнулся. И что в нём такого красивого и благородного? Обычный шоферюга.
Он слащаво улыбнулся, но вдруг убрал руку, хлопнул себя по голове и сказал:
- "Мальборо" забыл купить… Подожди.
Он притормозил у тротуара, встал, захлопнул двери и направился к ближайшему киоску.
Далилу бил озноб. Он вжалась в сиденье, нервно жуя спадшую на лицо прядь светлых волос, затем резко поднялась, и, немного повозившись с рукоятками, открыла дверь. Воровато оглядываясь на киоск, она вышла на проезжую часть. Но хозяин настолько был уверен в её покорности, что даже не оглянулся.
Внезапно она увидела во тьме впереди тускло помигивающие фары…
Она больше не могла. Что-то щёлкнуло в голове, и она бросилась этим грязным огням навстречу.
Был яркий, слепящий взрыв, и она оказалась на небе.
Водитель джипа вернулся к машине с сигаретами, открыл дверь, и, не обнаружив там путаны, спокойно хмыкнул, сел, за руль, закурил, завёл мотор и развернулся через двойную сплошную.
Водитель "Жигулей", возвращавшийся после ночной смены, чуть сознание не потерял, увидев, что прямо под колёса ему неожиданно бросился белый силуэт с чёрной полосой… Он со всех сил вжал тормоз, но было уже поздно. Он выбежал на дорогу и… ничего не обнаружил.
Осмотрев всё вокруг, с тяжёлым сердцем он сел обратно в машину и продолжил свой путь… Впрочем, на следующий день он отчего-то проснулся с такого бодуна, что не помнил абсолютно ничего, и путём несложных умственных заключений решил, что вчера весь день пил с друзьями перцовку…
А Далила так и зажила дальше на небе. И никогда, никогда больше она не опускалась на землю. Вскоре она уже почти забыла об этой ужасной истории. И только одно крыло у неё – по-прежнему чёрное.